Не лепо ли ны бяшет, братие...
Да! не слабо ли нам?..
Попробуем.
Расположимся на завалинке, не найдя среди лопатинских строений здания библиотеки или другого сооружения, например, Домика Пушкина, где бы поговорить о чем-то, не имеющем отношение к садово-огородным работам, политике, новостям соседних деревень...
Здания библиотеки я не нашел.
Есть кинозал, эстрада, фотогалерея, доска объявлений, пустырь... даже плаха какая-то...
Все, что переговорено о поэзии, мне, наверно, не известно. Но встречался с некоторыми курьезными фразами вроде "поэзия - это мысль, облеченная в рифму".
К тому ж можно прочитать иногда, что кто-то "занимается поэзией"...
А что понимают господа под словами "поэзия" и "поэт" остается тайной.
ПОЭЗИЯ жен. изящество в письменности; все художественное, духовно и нравственно прекрасное, выраженное словами, и притом более мерною речью. Поэзией, отвлеченно, зовут изящество, красоту, как свойство, качество, не выраженное на словах, и самое творчество, способность, дар отрешаться от насущного, возноситься мечтою, воображеньем в высшие пределы, создавая первообразы красоты; наконец зовут поэзией самые сочиненья, писанья этого рода и придуманные для сего правила: стихи, стихотворения и науку стихотворства. Одни считали поэзию рабским подражаньем природе; другие - видениями из духовного Мира; третьи видят в ней соединенье добра (любви) и истины.
Поэзия (греч. póiesis)
в широком смысле вся художественная Литература (в 20 в. термин употребляется редко); в узком — стихотворные произведения (см. Стих) в их соотнесенности с художественной прозой.
Втискивать можно.
Вот, например, из Философского словаря Спонвиля:
ПОЭЗИЯ
Неразрывный и почти всегда таинственный союз музыки, смысла и истины в одном и том же тексте, в результате которого рождается чувство. Поэзия – истина в песне, трогающей сердца. Не следует путать поэзию со стихосложением и даже с поэмой. Не так уж часто поэма бывает от начала до конца проникнута духом поэзии, а вот проза довольно часто бывает поэтичной.
Поэзия - это всего лишь нескончаемые попытки облечь в слово ощущение, чувство или некую мысль. Мало кому это удавалось, поэтому и попытки нескончаемые у тех, кто заинтересовался самим процессом выразить словом невыразимое.___ не верь, БОРЯ, словарям и энциклопедиям - это всё не более чем попытки всему дать имя.
"Понимать поэзию нельзя выучиться, так же, как нельзя выучиться писать стихи. Восприемлемость впечатлений изящного есть своего рода талант; она не приобретается ни наукою, ни образованием, ни упражнением, но дается природою. Постижение поэзии есть откровение духа, а таинство откровения сокрывается в натуре человека; между тем, известно, что натуры людей разнообразны до бесконечности и представляют собою бесконечную лестницу с бесконечными ступенями — снизу вверх или сверху вниз, смотря по тому, с которого конца будете смотреть на нее. Поэзия первоначально воспринимается сердцем, и уже им передается голове. Потому, чье сердце жестко и черство от природы для восприятия впечатлений изящного, — окружите его с малолетства произведениями искусства, толкуйте ему целую жизнь о поэзии, — он приобретет только навык к ее формам и приучится судить о их внешней отделке; но сущность творчества навсегда останется для него тайною, которой он и подозревать не будет. И таких людей, чуждых поэзии по натуре своей, несравненно больше, чем людей, одаренных инстинктом изящного. Почему же это? — Потому же, почему число художников относится к толпе, как единица к миллиону. — А почему же существует это отношение? На такой вопрос дает превосходный ответ Моцарт Пушкина, говоря Сальери:
Когда бы все так чувствовали силу
Гармонии! Но нет: тогда б не мог
И мир существовать; никто б не стал
Заботиться о нуждах жизни;
Все предались бы вольному искусству.
Нас мало избранных счастливцев праздных,
Пренебрегающих презренной пользой,
Единого прекрасного жрецов.
Обыкновенно, толпа так же холодна и равнодушна к искусству, как приверженна и предана пользе; — и поэт имеет полное право, в порыве благородного негодования, отвечать на ее бессмысленные крики:
Молчи, бессмысленный народ,
Поденщик, раб нужды, забот!
Несносен мне твой ропот дерзкий.
Ты червь земли, не сын небес;
Тебе бы пользы всё — на вес
Кумир ты ценишь Бельведерский.
Ты пользы, пользы в нем не зришь.
Но мрамор сей ведь бог!.. Так что же!
Печной горшок тебе дороже;
Ты пищу в нем себе варишь...
Но чем равнодушнее и холоднее толпа к делу искусства, тем выше и поразительнее торжество искусства над толпою: невольно подчиняясь влиянию избранников природы, оно признает его автономию, несмотря на его «неточность», и тем самым делает явным единодержавие разума. И поэт, существо, называющее пользу — этот идол толпы — презренною, поэт возбуждает к себе суеверное удивление толпы, сбирает дань ее рукоплесканий, возбуждает в ней восторг своим появлением. Это такое явление, перед которым поневоле задумается самый жаркий поклонник «полезного», постигший всю глубину «точной» премудрости...
Итак, оставим в стороне всех врагов изящного; забудем о равнодушии толпы к делу искусства и не будем бояться, что одни нас не поймут, другие с нами не согласятся, а третьи будут над нами смеяться — и возвратимся к вопросу, которым мы начали статью: что такое поэзия?"
Никто не сказал лучше Марины Цветаевой. Ей слово____
"Первая обязанность стихотворного критика – не писать самому плохих стихов. По крайней мере – не печатать. Не доверяю также критикам – не то критикам, не то поэтам. Из таких неудачников обыкновенно выходят критики – теоретически поэтической техники, критики-техники, на лучший конец – тщательные. Но техника, ставшая самоцелью, сама и есть самый худой конец. Это грустное правило – от невозможности большого (быть творцом) – делаться меньшим ("попутчиком").
К кому я прислушаюсь? Ко всякому большому голосу я прислушаюсь, чей бы он ни был. Если мне о моих стихах говорит старик-раввин, умудренный кровью, возрастом и пророками, я слушаю. Любит ли он стихи? Не знаю. Может быть, никогда их и не читал. Но он любит (знает) все – из чего стихи, истоки жизни и бытия. Он мудр, и мудрости его хватит и на меня, и на мои строки. Прислушаюсь к Ромену Роллану, прислушаюсь к семилетнему ребенку – ко всему, что мудрость и природа. Их подход космический, и если в моих стихах космос есть, они его прослышат и на него отзовутся".(с)
