На конкурс было подано 21 произведение. Принято 18.

Произведения расположены под номерами в алфавитном порядке, в соответствии с последней строкой каждого произведения. Напоминаю: каждый голосующий выбирает 3 лучших, на его взгляд, стихотворения и указывает номера выбранных стихотворений, не расставляя их по местам. Своё стихотворение выбирать нельзя. Участник конкурса при голосовании указывает – «участник». Комментировать свой выбор не возбраняется, равно и комментировать прочие произведения.

Экспертам произведения отправлены. 

1. 
ПОМИНАЛЬНОЕ

То ли плюс, то ли минус сползает к нулю...
Отдышал мой январь многоликий...
Февралём не злопамятным грех отмолю,
на алтарь возлагая улики:
март жемчужный из бус и янтарный апрель,
и нефритовый майский подсвечник,
нескончаемую соловьиную трель
форест парков далёких, не здешних.
Укатило, слегло, спрессовалось, как ком,
погребенье своё отрыдало.
Что мне оттепель нынче, зачем, каково
без тебя мне теперь?- Не настала...
Землю снова трясёт от снарядов и бомб,
заливаются кровью границы...
Наше счастье оставили мы на потом,
а "потом" вдруг смогло не случиться.


2. 
* * *

служил человек за высоким кирпичным забором.
однажды назначили дурня смотрителем клемм.
мечтал, как однажды он вскроет свой ящик пандоры:
бац!.. 
нет человечества, значит и нет проблем...
 
разверзнется жерло вулкана размером с планету
и где-то вдали захохочет довольный вервольф...
но кто б мог подумать, что чудом спасётся при этом
бесформенный разум, точнее, частица его.

накроется в адском горниле всё то, что смеялось,
рожало, страдало, ревело, бежало, жило`...
останется жизнь. а точнее, лишь самая малость -
душа... 
а точней, угольки вперемежку с золой.


3. 
ДЫМЧАТЫЙ ФЕВРАЛЬ

Помутнели февральские «шубы»,
Прохудилась на реках «броня»,
На панелях звенят ледорубы,
Как подковы лихого коня.
В дымке хмурой застыли рябины,
В пепле мороси чахнут дубы,
Не включают бураны «турбины»,
Как в часы новогодней гульбы
Сизость неба повисла на шпилях,
Замутила собой купола,
Продвигается в автомобилях
С неизменным упорством вола.
И на мокром асфальте жидели
Собрались, пробиваясь в кювет,
Не страшат их мороз и метели –
Виден мартовский ласковый свет!


4. 
ПИСЬМО

Вы - там. По-прежнему крылаты!
И мне хотелось бы – опять…
Но тучи цвета грязной ваты
Не позволяют здесь летать.
 
Тут всё равно – что ночь, что утро,
Что жди известий, что не жди,
Под небом пасмурным и мутным 
Идут холодные дожди.

Тоска. Да плюс ещё к тому же
Здесь правит вековечный страх – 
Дрожит вода в свинцовых лужах
На наших зыбких берегах.

Где победил Король Мышиный,
Вполне легко сойти с ума – 
Цветов асфальтовых машины
И тротуары, и дома.

Поди, не присягни на верность,
Когда везде, вдоль рубежей,
Стальная тусклая поверхность
Противотанковых ежей,
 
Окопы, пушки да солдаты…
«Взлетай! - шепчу себе, - не трусь!»
Но… Тучи цвета грязной ваты.
Вот через них я не пробьюсь.


5. 
ВЫГОРАНИЕ

Под шатром из линялой дерюги
наш маршрут до смешного заезжен:
спотыкаясь, блуждаем по кругу
в мутном свете обманной надежды.

В полной тьме получилось бы проще:
мы бы выход чутьем выбирали,
полагались на слух и на ощупь
постигали неровности Брайля.
 
Но былое никак не дотлеет,
порождая предательский сумрак;
в нем созданий, друг друга тусклее,
то стирая, то снова рисуя.
 
Кто они, нам обоим не видно –
в полумраке все твари едины;
их питает наш гнев и обида –
клочья пыли в плену паутины.
 
Не желая иллюзии рушить,
в сотый раз отступая от края,
мы не в силах покинуть ловушки,
где любые цвета вымирают.


6. 
* * *

Это так мутно не говорить о нём 
В час когда утро станет промозглым днём, 
В час когда вечер станет таким как мы - 
Хрупкие плечи у предрассветной тьмы. 
Это так сложно просто смотреть в глаза, 
Милостью Божьей сказки и чудеса 
Были да сплыли, стали как мы немы - 
Очи слепые у предрассветной тьмы. 
Знаешь как сладок утра смертельный яд, 
Я то не падок и не сказать что рад, 
Вроде пожили - выпей глоток и сны. 
Губы сухие у предрассветной тьмы.


7. 
ОКТАВА НА ГРАНИЦЕ ПУСТОТЫ

Причудливый изгиб скрипичного ключа всегда напоминал мне знак вопроса,
как будто лопнула последняя струна, свернулась арабеской и застыла
на самой верхней ноте колдовской, такой пронзительной, что выше не осилить.
И скрипка смолкла, плача безголосо,
так беззащитна и простоволоса в озябших пальцах старого маэстро,
что город словно сумраком накрыло и сгорбились усталые мосты,
а воробьи расселись на перилах,
немые, как потерянные ноты в октаве на границе пустоты,
где звуки оседали в хлябь колодцев глухих дворов, на сонной мостовой,
а птицы, как летающие рыбы, в тумане обрастали чешуёй,
дома толпились и тысячеглазо сверлили мглу зрачками тусклых окон,
и не было ни в чём, казалось, прока без музыки, заснувшей на смычке,
а редкие прохожие, как тени надломленных деревьев, и за ними 
почти не различима пантомима смычка и скрипки, оживающей в руке.
Смычок поймал мелодию дождя, неважно, что потом никто не спросит,
как пробудил он из небытия забытых партитур многоголосье, 
и соло ветра в запахе волны, и магию рождения жемчужин,
и долгий улыбающийся звук, плеснувший небо в сумрачные лужи.


8. 
ФЕВРАЛЬСКИМ УТРОМ ГДЕ-ТО НА РАБОТЕ

За окном февральский вторник беспросветный
Жду я вечера в конторе, словно лета,
В небе облачность какая-то смурная,
И заказчики с Алтая мозг пинают.
 
Вот уехать бы отсюда - бесят лужи -
В приполярную тайгу да пусть поглуше,
Стану там обыкновенным лесорубом,
Сизы валенки надену, рысью шубу.

Буду лес валить натужно и азартно,
Бизнес-план сдавать не нужно послезавтра.
В километре - волчья стая, в ста - райцентр...
И мизинцем нажимаю кнопку "Enter".


9. 
* * *

Недужный день, как и вчера
За-зря пропавший
Прошёл как нудная игра
Без проигравших
Размыты тени на стене
Растёрты кистью
Не ясны контуры в окне
Не ясны мысли
Туманом степь заволокло
Сырым и блёклым
И занавешено окно
Холстиной мокрой
Не плохо было бы опять
Сидеть у печки
И сигаретный дым пускать
Тугим колечком
Из чайной чашки пить вино
Глотком ленивым
А на дворе уже темно
И сиротливо.


10. 
ТАКАЯ ЖИЗНЬ

Я не любил. Меня не предал
Ни верный друг, ни злобный враг.
И не подвергнут был я бедам,
Которые имел дурак.

Не ел сирень, не верил чуду,
На стадионы не ходил,
Не бил на счастие посуду,
Коньяк и водку я не пил.

По речкам бурным не сплавлялся
И не охотился на львов,
Ни разу в жизни не подрался,
Не находил красивых слов.

Пожил и не оставил следа,
Как незаметная комета.


11. 
* * *

Сквозь свинцовый заслон, пробивается свет,
Тонким лучиком щупает крыши,
Свесив ноги с карниза, пьёт пиво поэт
И стихи несуразные пишет.

Истощенный асфальт слился с колором туч,

К ночи звуки становятся тише.
Уцепился поэт в исчезающий луч
И стихи несуразные пишет.

В дом вернётся к себе, где пространство дрожит,
Цвета маленькой, пуганной мыши.
Настроенье своё, что как кошка лежит
Между белым и чёрным, опишет.


12. 
* * *

За спиной оставляя крошево
Из мгновений, минут, годов,
Я иду по осколкам прошлого,
Как предписано, от и до.

В обеспеченность из беспечности
Персональный маршрут ведёт.
Бесконечно гудят конечности,
Отдаляясь от пункта От.

Неуёмный и непокладистый,
Прошибаю преграды лбом,
Чтобы глянец минувших радостей
Поместить напоказ в альбом.

На лице залегают борозды,
Но достаток растёт зато.
Превышая лимит по скорости,
Добираюсь до пункта До,

Где уставшая плоть опустится
На колени, молясь в тиши,
А душа упорхнёт капустницей
Очищаться от слоя лжи.


13. 
БУДНИ ПЕНСИОНЕРА

Когда унылая промозглость
на город утренний падет
вороны одинокий возглас
в оконный ткнется переплёт,

ты выпиваешь жидкий кофе
под телевизора бубнёшь.
Твой полосатый кот Прокофий,
на шапку старую похож,

проснувшись, кресло рвет когтями.
Не жалко - мебель еще та...
Старье, такое ж, как мы сами,
пенсионеры. Скукота.


14. 
* * *

Я упитанный кот. Мне непросто залезть на кушетку.
Тройной подбородок мешает смотреть свысока
на глупых собратьев, что прыгая с ветки на ветку,
гоняют крикливых ворон от свистка до свистка.
Моё преимущество в том, что я чист и накормлен.
Спасибо кастрации летом - спокоен весной.
По праздникам мне подают в персональном флаконе
бифитер котов - валерьяновый, терпкий настой.
Храплю на подушке, расчёсан, еда дорогая.
С клубком не играю. Причина банальная - лень.
Всего лишь одно неудобство меня напрягает:
повязанный ярко-малиновый бант набекрень.


15. 
МОЙ МИР

Мой мир он без тебя совсем иной:
Не светит солнце, с неба льются слезы,
ведь даришь мне с намёком эти розы
желтее листьев, но зачем родной?!

И летом осень входит к нам в семью.
Понятно все, но знаешь так печально,
поверить что собрался на вокзал ты,
ведь я тебя, родной, ещё люблю.

Присядь поближе главный мой герой
скажи, что не сложилось в чем причина?
Зовут ее Наташа иль Марина,
что по ночам звонила нам домой?

Но не отдам тебя и не мечтай!
Уткнусь в плечо, возьму тебя за руку
и не коснётся нас двоих разлука!
Полюбишь снова и вернётся рай.


16. 
* * *

Нас Господь опрометчиво вылепил 
Беззащитными, нервными, слабыми.
Разбросал семенами ненужными
В ряд по Сент-Женевьев-де-Буа.
А на русских погостах умерил пыл,
Отпевая в Москве и Елабуге.
Проклял тех, кто с ножами да ружьями,
Кто спиртное пошёл добывать.

Что отщёлкало — воспоминания,
Что отмерено — клаустрофобия.
Отпечатает дьявол копытами
Свой тройной люциферовский знак.
Нерождённые — вас понимаю я.
Всем повешенным кланяться пробуя,
Прирастает Россия убитыми...
Я ж помру своей смертью, дурак.

Потому что бесцветен. Обычен я.
Пацана не родил — не сподобился.
Дом не выстроил, дерево высохло.
На вокзале гитару просрал.
Как ни странно, но я не набычился.
Пусть кредиты-долги чередой висят, 
Средь таких же убогих не слыл брехлом...
Помяни меня, батя-Урал.


17. 
* * *

Когда мне грустно - беру карандаш,
Простой, отточенный остро-остро,
И - начинаю писать пейзаж.
Сегодня вдруг получился остров,
На острове пальма, под пальмой слон -
Обыкновенный, а не из мухи.
Из тучи хочет напиться он, 
Но вместо дождя там просто слухи
О том, что есть и другая жизнь -
Яркая, светлая, полная смысла 
Где нет мудрецов и ловцов во ржи,
Где сладкое - сладко, а кислое – кисло.
Знаю, давно уж не та Земля:
Держит слона, а не он – Землю.
Удача смелого ждет, а я
Только пытаюсь попасть в стремя.
Когда мне грустно – сама не своя,
Чья-то. Меня потерявший ищет.
«Купи слона!», - кричу ему я.
Знаю – купит, ведь он не нищий.
Знаешь, этот простой карандаш
Я отложу - и возьму краски:
Остров, пальма, цветной мираж:
Розовый слон. И ты. Без маски.


18. 
* * *

Лист целиком из помарок,
В кляксах и дырьях бумажка...
Жизнь получается даром,
Жить получается тяжко.

Плод если свеж, то неспелый,
Выгоды блажь эфемерна,
Что получается - в дело,
Что получается - верно.

Пожил я, выводы сделал,
Спектр от усмешки до вздоха.
Свет получается белый,
Цвет получается плохо.

19.

Двенадцать

Крысами … водостоком
мысли тревожат память.
Ветер сырой с востока
выбора не оставит.
Кутайся в плед дырявый,
пылью пропахший плотно,
кончилось: «на халяву»,
стало быть, жертва Лота
снова зависла в дымке
грехопадений новых…
Перечитать бы Рильке
«Реквием», «Часословы»…
Крысы тревожат память,
мысли во сны сочатся…
Бездна покоем манит
и на часах…двенадцать…

20.

***

Целый день рисовала зима удивительным мелом,
Штриховала без всяких систем каждый уличный метр.
Получился умеренный тон - между чёрным и белым,
Словно дымчатый кварц или, может быть, пепельный фетр;

Перламутром снегов притрусила газонов суконце –
При лимите цветов получился пейзаж расписной.
А потом на небесном холсте золотистое солнце
Появилось – и так ароматно запахло весной!

Но закончился мел. Есть финал у любого всевластья.
Из-под тонкого льда проступила асфальта кирза.
Приближается март и сулит разноцветное счастье, 
И теплеют твои серебристого цвета глаза.