Кто что не понимал в школе?
Щас поделюсь)))
Сначала никак не мог понять ностальгию одноклассников по детскому саду. Горшки, манная каша и дневной сон вместо полной свободы?
Я не ходил в детсад. До пяти лет за мной присматривали бабуля Зина и тёть Настя.
В пять я сломал руку и после месяца в гипсе считался взрослым. Курил, пробовал вино, строил шалаш, сражался на палках, стрелял из рогатки, пару раз тонул, запутавшись в тине, но выплывал сам и умело скрывал эти "подвиги".
Батя купил мне букварь, рассказал что там к чему, и я быстренько научился читать.
Первую матерную надпись в общественном клозете я нацарапал в шесть. С ошибками, но это была целая фраза, утверждение, а не какая-то там банальность из трёх букв. "Как харашо ... !" Последнее слово слышал от пацанов постарше и они утверждали, что – хорошо.
Был порот. Чтобы загладить неприятность, батя выковал мне саблю. Мне надели брезентовые рукавицы и разрешили держать клещами раскалённую стальную заготовку-прут, пока пневматический молот расплющивал её до состояния лезвия.
Пять метров изрубленного забора палисадника! И сабли не стало, батя забрал и выбросил.
31 августа, в полдень, меня выловили, отмыли и повели записывать в школу. До семи лет оставалось два месяца и три дня.
Грозный директор заставил читать и считать, потом принял.
За восемь следующих лет он будет исключать меня четыре раза: каллиграфическим почерком приказ об отчислении, печать с грохотом, ор. И, наконец, прощение "до следующего раза", приказ порвётся на мелкие кусочки и выбросится в урну.
Первую четвёрку в табель я получил только в последней четверти второго класса.
Анна Николаевна использовала хитрый приём: оценки диктовала всему классу и каждый сам заполнял свой табель.
В моём табеле по всем предметам всегда была только одна оценка.
Поэтому быстренько проставил столбиком все сразу.
И тут бац – четвёрка по письму!
Стирал пальцем, не понимал ластик.
Привык, понимаете ли, быть круглым отличником.