Б.Г. Диденко назвал своего учителя Б.Ф Поршнева «Коперником антропологии» в своей последней статье на Прозе. ру, посвящённой его уникальным научным работам по палеоантропологии и выявлению происхождения сознания. Но, как известно, гелиоцентрическая система Коперника, сменившая прежнюю геоцентрическую, тоже оказалась не вполне верной, ибо в дальнейшем было установлено, что Солнце вместе с Землёй и другими планетами движется вокруг Галактики, а та вокруг предполагаемого центра Вселенной. В свою очередь, принимая во внимание полезность и важность концепции Поршнева-Диденко, нельзя считать её абсолютно верной и законченной, но дающей повод к дальнейшим исследованиям и осмыслениям, одно из которых я предлагаю читателю.

Прежде всего, Б.Ф.Поршнев и Б.Г.Диденко являются сторонниками теории эволюции (в дальнейшем – т.э). В настоящий момент доминирующей является её «дарвиновская версия». Я не знаю, были ли знакомы эти замечательные авторы с другими версиями т.э., но с большой долей вероятности можно предположить, что – да. Вообще, все эти версии, с моей точки зрения, могут претендовать на объективность, если каждая из них займёт подобающее ей место и перестанет т.о. противоречить другой. Первым объяснением зарождения и развития жизни был креационизм https://ru.wikipedia.org/wiki/Креационизм. Эта теория явилась итогом развития древней антропоцентристской метафизики, но и сейчас она тоже может быть в значительной степени принята потому, что жизнь на Земле вполне могла быть занесена извне, а потом корректируема в своём развитии преднамеренно, а, значит, разумными существами или одним из них (условно «Творцом»). И это совершенно не противоречит палеонтологической летописи, но не даёт ответ на вопрос о том, каков механизм филогенеза, т.е. как эволюционное развитие происходило в деталях. Ограничив безапелляционность религиозного креационизма, на этот вопрос попытались ответить Ж.-Л.Кювье и Ж.-Б.Ламарк.

Кювье https://ru.wikipedia.org/wiki/Кювье, Жорж_Леопольд предложил «теорию катастроф». И, опять же, если отбросить её претензии на всеобъемлющее объяснение, то можно отвести ей вполне достойное место в общем эволюционном рассмотрении жизни. Ведь, существовали же в палеонтологической истории дриасы (массовые вымирания), которые всегда стимулировали появление и развитие новых, как правило, прогрессивных видов, родов, семейств, и т.д.

Ламарк https://ru.wikipedia.org/wiki/Ламарк, Жан_Батист придал т.э. менее макрокосмический ( в котором внешнее воздействие более значительно) и более микрокосмический («волюнтаристский») вид. Мотивы живого организма являлись, по его мнению, ответом на те условия, в которых он жил, а, значит, если ему для успешной конкуренции необходима была длинная шея, то он её «наращивал», передав это своё стремление последующим поколениям. Безусловно, нельзя в общем развитии жизни сбрасывать со счетов таксисы и мотивы. Ведь, чем более развиты живые существа, тем более значимы для них и их окружающей среды их интенции. Подтверждением этого является появление хоботных, которые с незначительной помощью других крупных копытных буквально подстроили под себя тот биотоп, в котором жили, превратив его в тундро-степь (в эпоху оледенений) или в саванну (нынешняя Восточная Африка и частично Индия). Ведь, когда мамонты и стегомастодонты вкупе с другими крупными копытными вымерли или были истреблены, то тундро-степь в Сев. Америке и Евразии разделилась на тайгу и тундру, а, ранее безлесные «плейстоценовые» пространства Ю.Америки в бассейнах рек Ориноко и Амазонки покрыла непроходимая сельва. И, конечно, если мы вспомним об антропогенном факторе воздействия на внешнюю среду, то сразу будет понятно, что наша промышленная или фермерская деятельность иногда преобладает над влиянием внешних факторов, подчиняя их, порой, себе. Кроме того, современными генетиками установлена связь между мотивацией (настроением) высшего позвоночного и его «сигналами генам». Исходя из этого, я рискну сделать вывод о том, что истинность ламаркизма прямо пропорциональна степени высокоорганизованности живых существ, а, значит, что и он сам по себе является достойным вкладом в нынешнюю версию т.э.

Хотя, Ч. Дарвин https://ru.wikipedia.org/wiki/Дарвин, Чарлз считается самым «правильным» трактователем т.э., в противовес его утверждениям о «полезной случайности мутации» и, ограничивая примат первостепенности «естественного отбора», появился номогенез https://ru.wikipedia.org/wiki/Номогенез Л. С. Берга, утверждавший изначальную целесообразность и заданность эволюционного развития жизни самой Природой. Т.е., если у нас по пять пальцев на руках и ногах и по две руки и ноги, то это «норма» для нашей «конструкции», и т.д., и т.п. И никакой «естественный отбор» на это напрямую не влияет, а является, лишь, механизмом, поддерживающим норму для какого-либо вида.

Финализм в т.э. утверждает, что эволюция имеет начало и конец, и это само по себе не лишено смысла, ибо является почти аксиоматической схемой для любого процесса, происходящего в природе.

Как это ни парадоксально, но мне представляется, что Поршневу и Диденко, несмотря на утверждение последнего что «дарвинизм, как, впрочем, и все новейшие интерпретации эволюционизма, неприменимы к антропогенезу», ближе всех из вышеперечисленных концепций финализм, к которому в т.э. обычно относят номогенез и ламаркизм. И, действительно, финализм сам по себе является следствием этих направлений т.э. потому, что, если всё следует какому любо плану или мотиву, то имеет начало (причину) и конец (достижение цели). Косвенным подтверждением этого может служить заключение Поршнева и Диденко о том, что в становлении вида Homo sapiens естественный отбор не был решающим фактором. Ведь, появление сознания у человека стимулировала адельфофагия, т.е. страх быть уничтоженным себе подобным, и появилось оно у жертв – омега-персон, которые в отличие от их более успешных собратьев по роду Homo не преуспевали в своём биотопе, чему всегда способствовал естественный отбор, а, значит, они «получили» сознание не благодаря, а, даже, вопреки естественному отбору. Это ли не есть «закругление» всего биологического развития жизни, точку в котором поставило появление Homo sapiens? Хотя, и это спорно, если учесть "правило эволюционного парадокса": "именно проигравшие конкуренцию в данной среде, данном биоценозе, виды получают шанс на повышение уровня организации, на стратегический эволюционный успех" (Эволюция «побеждённых» - см. Бауэр, 1935 стр. 201) Дальнейшее развитие жизни в рамках биологических процессов, по мнению В.В.Жерихина https://ru.wikipedia.org/wiki/Жерихин,_Владимир_Васильевич прекращается потому, что они не поспевают за скоростью эволюционных изменений, диктуемых технологическим освоением мира человеком. Иными словами он утверждает, что основной вектор эволюции после доминирования Homo sapiens будут продолжать его творения – машины, образуя с ним своеобразный симбиоз, что, в общем-то, сейчас имеет место быть, а, значит, всё происходит по «формуле»: «король умер, да здравствует король!». Однако, не понятно, чем это для человека и всего живого мира закончится. Судя по утверждениям так называемых «трансгуманистов», ничем хорошим для естества в целом. А, если принять во внимание вероятность спонтанного самоуничтожения человеческой цивилизации в результате военных конфликтов с применением оружия массового уничтожения или в результате космической катастрофы, то концептуальная значимость финализма возрастает. Будем, однако, оптимистами, и предположим, что человечество сможет обуздать своё естество до такой степени, чтобы совсем не потерять с ним связь. Тогда нам надо будет понять, куда же дальнейший технический прогресс приведёт наших отдалённых потомков? Если проследить эволюцию начиная с беспозвоночных, то можно уловить основные её тенденции. Высшей ступенью развития беспозвоночных, безусловно можно считать насекомых. Они в числе других представителей членистоногих первыми вышли на сушу, освоив при этом все возможные среды обитания от водной до воздушной, и создали первые социумы. Например, жук-водолюб может жить в воде, перемещаться по суше и летать, а пчёлы, муравьи и термиты жить обществом, разделённым на подобия каст. Назовём это их УНИВЕРСАЛЬНОЙ ПРИСПОСОБЛЕННОСТЬЮ (в дальнейшем у.п.), которая предоставляет им больше степеней свободы существования в их биотопах, и которая даёт им возможность при малых размерах перемещаться на огромные расстояния и поддерживать гомеостаз. Способность к полёту и способность к социальной организации им это обеспечивает. Но практически все беспозвоночные – заложники юга и лета. Их потрясающие воображение степени свободы климатически и сезонно ограничены. Именно поэтому насекомых опередили первые позвоночные, сделав их своей кормовой базой и потеснив во всех средах, невзирая на широтность, благодаря более сложной внутренней организации. Дважды выйдя из воды (сначала из морей карбона, а потом из его внутриконтинентальных водоёмов) и, миновав стадию амфибий, они в перми окончательно разделились на два подкласса – котилозавры и зверообразные, которые дали начало теплокровным, а, значит, климатически более независимым динозаврам и птицам (котилозавры); и млекопитающим, включая человека (зверообразные). У птиц и рептилий была подвижна верхняя челюсть, а у зверей – нижняя. Соответственно этим морфологическим особенностям сначала верх взяли рептилии, включая динозавров и их потомков – птиц. Первые «притормозили» развитие зверей, а вторые опередили их в степенях свободы, обретя способность к дальним перелётам, с которыми не могли сравниться «полёты местного значения» рукокрылых. Но впоследствии млекопитающие взяли реванш, и на уровне развития гоминид создали социумы, разделённые на касты или классы, благодаря техническому прогрессу которых, они покорили все среды обитания Земли, включая околоземное космическое пространство, т.о. предельно расширив степени свободы У.П. , возможные для биологического организма. Но вокруг Земли – гипотетически беспредельная Вселенная, и освоиться в Ней человеку вряд ли удастся, если он не соединит свой организм с машиной до такой степени, чтобы в своих СЖО (системах жизнеобеспечения) противостоять всем вредоносным факторам открытого Космоса. А случится это или нет – уже в разной степени зависит от каждого из нас. Лично я – за.

В этой связи необходимо вернуться к вопросу «кто же такие мы?», а, значит к предистории и истории Homo sapiens в ключе, предложенном нам концепцией Поршнева-Диденко, которую я уже взял на себя смелость немного подкорректировать в предыдущих двух частях своей трилогии, и хочу продолжить это. В первых двух частях своей трилогии я посмел предположить, что первыми носителями сознания в степени фиксации своего «Я» были не «диффузники», из которых потом «выделился неоантроп», а непосредственно «неоантропы», являвшиеся «суггесторами» со знаком плюс и «суггесторы», являвшиеся «неоантропами» со знаком минус. Т.е. суггестор и неоантроп с моей точки зрения это – «близнецы братья». Так же я предположил, что становление вида Homo sapiens, происходящее в период «матриархата» имело ярко выраженную сексуальную окраску. Перволюди сексуально ублажали палеоантропичек, чтобы не быть ими съеденными, а те, в свою очередь, имели большой авторитет и влияние среди своих неандертальских мужчин, т.к., хищные гоминиды занимали одну нишу с падальщиками, среди которых первенствовали стаи гиен, возглавляли которые самки, что и послужило поводом к имитации с их неандертальской стороны. Конечно, при этом у них был запрет на охоту, чтобы окружающие КРУПНЫЕ животные не боялись их, как это утверждают Поршнев и Диденко, но на МЕЛКИХ и незаметных животных трупояды – палеоантропы вполне могли охотиться без вреда для своей репутации безобидных падальщиков. В дальнейшем изложении я приведу дополнительные доказательства этих своих предположений, но для начала мне хотелось бы раз и навсегда утвердить тезис о приоритетной хищности рода Homo на фоне его безусловной всеядности. Косвенным подтверждением верности этого тезиса являются спорадическое хищничество и каннибализм стай шимпанзе – самых высокоразвитых человекообразных обезьян, отличающимся этим ото всех других своих родичей по семейству http://antropogenez.ru/history-single/221/ и являющимися на сей момент нашими ближайшими «родственниками». Принимая это во внимание, так называемых «нехищных диффузников» я взял на себя смелость переименовать в УНТЕРАНИМАЛОВ, а «суггесторов» и «неоантропов» объединить в один вид и называть просто НЕОАНТРОПАМИ со знаком плюс или минус, предложив, т.о. свою трактовку видизма, которой намерен придерживаться в дальнейшем. В ней есть место только трём видам и их многоразличным помесям. Три вида – это СУПЕРАНИМАЛЫ, УНТЕРАНИМАЛЫ И НЕОАНТРОПЫ. И между ними с моей точки зрения можно установить интер-контенинтальные, размытые помесями границы в пространстве и во времени. То, что родина всех гоминид Африка – сомнения не вызывает уже ни у кого, как и то, что человек эволюционировал, ПОКИДАЯ ЭТОТ КОНТИНЕНТ, возвращаясь на него уже, с приобретёнными им, сапиентными чертами. Например, нечто подобное утверждает независимый исследователь А.Тюняев http://www.prezidentpress.ru/news/2921-drevniy-chelovek-gmo-i-afrikanskaya-prarodina.html . В этой связи у меня есть своё косвенное доказательство верности данного утверждения. На сегодняшний момент самыми древними народами признаются койсанские: бушмены и готтентоты с их «исходной» гаплогруппой А - https://ru.wikipedia.org/wiki/ Гаплогруппа_A_(Y-ДНК) и явно пресапиенсными (пред-человеческими) «щёлкающими» языками. К этому можно добавить ещё одно важное наблюдение, сделанное мной выше на основе того, что палеонтропы – прародители пресапиенсов заимствовали социальную организацию у матриархально организованных гиен, которые доминируют над самцами, анатомически подражая их фаллосам и мошонкам своими гипертрофированными клиторами и половыми губами http://awesomeworld.ru/zhivaya-priroda/zhivotnyj-mir/zhizn-gien.html. Нельзя не заметить, что у гиен в этой связи появились приблизительно такие же проблемы при родах, как и у, ставших прямоходящими, гоминид с той лишь разницей, что рожать гиенам приходится через клитор. А то, что у бушменских и готтентотских женщин на фоне их утрированной за счёт стеатопигии (жировых отложений на ягодицах) феминности клитор почти всегда гипертрофирован и имеется так называемый «готтентотский передник» в виде более чем значительно увеличенных малых половых губ (до 30см), является общеизвестным фактом . http://big_medicine.academic.ru/4056 и http://paranormal-news.ru/news/gottentoty_pjataja_rasa_ljudej/2014-04-29-8947.Т.е. первоначально половой отбор у палеоантропов и пресапиенсов Юго-Восточной Африки шёл тысячелетия в направлении анатомического подражания мужчинам с целью доминирования над ними, и только с возвратом сапиенсов и их помесей с пресапиенсами уже в историческое время назад на африканскую прародину, эти очевидные последствия биологической гинекократии стали вызывать отрицательную реакцию и у самих бушменов и готтентотов, выразившуюся в том, что они начали практиковать т.н. «женское иссечение», при котором удаляется часть малых половых губ и клитора. Впоследствии, когда матриархат почти везде уже окончательно сменился патриархатом, этот обычай распространился практически на всю Африку и стал «залогом супружеской верности» для ревнивых африканских мужей, т.к. ограничивал женскую сексуальную активность. Но за пределами Африки он не получил большого распространения, что подтверждает его матриархальную африканскую изначальность. Если внимательно присмотреться к скульптуркам палеолитических «венер» последнего ледникового периода – времени становления человека разумного, то можно заметить некоторое их сходство с современными койсанскими женщинами, и предположить, что матриархальная гинекократия тех, с кого они были слеплены, носила тот же гиеноподобный характер. Действительно, фаунистический комплекс верхних широт плейстоценовой Евразии и двух Америк называют «Африкой в шубах»: те же слоны-мамонты, носороги, но волосатые, дикие лошади, антилопы и т.п. А на кроманьонской стоянке Костенки, что близ Воронежа, находят останки представителей экваториальных рас, вполне вероятно при жизни покрывшихся шерстью в результате своего людоедского продвижения на Север. Причём, их останки древнее кроманьонских – европеоидных. Ведь, если верить видистам, то охотиться им, адельфофагам, можно было только на подобных себе, а шить шубу из шкур своих голых, большелобых жертв было бы нецелесообразно потому, как у них, наверное, имелась своя более густая шерсть. Напрашивается сам собой вывод о том, что «видообразование» по Поршневу-Диденко вполне могло иметь, кроме прочих важных факторов и «расовый». Впрочем, Диденко и сам писал, что настоящим человеком разумным может быть только белый человек http://www.proza.ru/2011/12/07/1061. Частным подтверждением важности расового фактора могут служить останки людей из грота Схул в Палестине, являющейся «воротами в Евразию» для эволюционирующих гоминид http://romanbook.ru/book/5780385/?page=27. Совершенно очевидно, вырисовывается такая картина. Агрессивные долихоцефальные (длинноголовые) палеонегроидные троглодиты и пресапиенсы сначала на протяжении тысячелетий держали в качестве «пищевого запаса» палеомонголоидов, которые становились всё более брахицефальными (короткоголовыми) за счёт увеличения лобных долей головного мозга, а, значит, и более неагрессивными и внушаемыми. Но, которые, однако, при первой возможности убегали от своих людоедски настроенных преследователей на Восток, ибо бежать им было больше некуда. Неандертолоидные палеонегроды преследовали их, частью перемешиваясь с ними. И так продолжалось не один десяток тысяч лет, что, в конце концов, привело к окончательному расовому размеживанию (монголоиды и негроиды наиболее отдалены друг от друга генетически, дерматоглифически и одонтологически), а также появлению двух метисных рас: австралоидной на юге и юго-востоке Азии и европеоидной в Европе, на северо-западе Азии и части Северной Америки. Доказательством этого могут служить психические свойства негроидов и монголоидов, которые может обнаружить любой объективный наблюдатель, даже, не слишком искушённый в психологии и расоведении. Негроиды, которых большинство антропологов считают самой древней расой, в массе – импульсивны и агрессивны. Личное и родовое у них на первом плане, общее и социальное – на последнем. Именно поэтому никакой сколько-нибудь развитой цивилизации ни койсанские народы, ни пигмеи, ни, даже, их помеси с европеоидами – негры не создали. Но, зато, они сохраняли и утрировали свои личности, пусть, даже, дикие и необузданные. Монголоиды же в массе, напротив, сдержанны и альтруистичны. Личность их растворяется в социуме, и сама по себе ничего не значит. И, пусть, позже европеоидов, а иногда и при активном их влиянии, они являются создателями многочисленных и промышленно развитых цивилизаций. Монголоиды – чемпионы по внушаемости, управляемости, покорности и рождаемости (вспомним Китай), что наиболее соответствует «диффузному» типу Поршнева-Диденко, которого я переименовал в УНТЕРАНИМАЛА. Негроиды более соответствуют характеристикам СУПЕРАНИМАЛА. Не зря же их раньше считали потомками библейского Хама (хамитами), а их антиподов-монголоидов потомками «деющего молитву», а, значит, вполне смиренного Сима (семитами). Конечно, такое разграничение видов не может быть абсолютным, и случаи обмена «видовыми характеристиками» между монголоидами и негроидами вполне могли быть как на уровне индивидуума, так, и на уровне некой общности, но эти исключения, лишь, подтверждают правила. Что же касается потомков «власть имеющего» Яфета, то его метисность лишний раз подтверждает тот факт, что, например, физический облик людей, найденных на стоянке Сунгирь, несёт, как монголоидные, так и экваториальные черты при общей внешней европеоидности http://rozamira.ucoz.ru/publ/transfizicheskoe_poznanie/istorija/stojanka_sungir/21-1-0-856 . Австралоиды не имеют именных аналогов в «библейском» описании человеческих рас, но условно могут быть названы «антиЯФЕТическими», т.к. являются псевдоевропеоидами с, противоположным настоящим европеоидам, антицивилизационным «зарядом». И в этом они совершенно походят на негроидов, с которыми, впрочем, их всегда объединяло в одну «экваториальную расу» большинство антропологов. Зоогеографические регионы, которые «поделили» четыре (с учётом австралоидов) основные расы тоже неплохо иллюстрируют их прогрессивность или отсталость. Самые высокоорганизованные виды плацентарных позвоночных обитают в Евразии – «вотчине» белой и жёлтой рас – преимущественно в умеренном поясе, в Африке и на Мадагаскаре много реликтов (полуобезьяны, вивверовые, жирафовые, страусы…) а самые примитивные млекопитающие – в Австралии (однопроходные и сумчатые) и Южной Америке (неполнозубые, широконосые обезьяны). И что показательно, вектор первоначально африканской адельфофагии «зарылся» между этими двумя материками в Меланезии, Микронезии и Полинезии, где каннибализм был распространён, даже, в Новое Время так, как нигде на Земле. Что же касается жителей обеих Америк, то общеизвестно, что североамериканские индейцы были меньшими каннибалами, чем центральноамериканские и южноамериканские. Объяснить это можно тем, что, скорее всего у них был меньший по продолжительности контакт с меланезийскими негроидами, которые оставили свой характерный след в облике аборигенов Огненной Земли, вытесненных более монголоидными индейцами к южной оконечности Южноамериканского Материка. Получается, что северные широты стали на защиту НЕОАНТРОПОВ и УНТЕРАНИМАЛОВ, где африканским «первоубийцам» так и не удалось долго удержаться, впрочем, как и всему «плейстоценовому фаунистическому комплексу», имеющему африканскую прародину («эфиопская фауна»). Причём, чем севернее и восточнее «зарывался» этот вектор, тем более монголоидными становились помеси между «охотниками» негроидами и жертвами – монголоидами, что явно свидетельствовало о его затухающей инерционности. Так уж получается, что в мире всё происходит «одно к одному», а противоположности скорее не «притягиваются», а, как им и положено – расходятся, причём, есть «первые», и есть «последние», которые становятся «первыми» только в сказках или религиозных утешениях, адресованных им. И «первыми» стали и остаются НЕОАНТРОПЫ, а последними – австралоидные СУПЕРАНИМАЛЫ, которые только вследствие своей дегенеративности могут считаться «наивными пресапиенсами», сбежавшими на австралийский край света от «хищных палеоантропов». А, если они не бежали, а преследовали?- Ведь, от тех палеонегроидных австралоидов, которые преследовали своих жертв – палеоазиатских монголоидов ещё можно было убежать на бескрайний азиатско-американский север, что и сделали, например, потомки палеоазиатов – индейцы (американоиды) или затеряться в джунглях Юго-Восточной Азии, что и сделали, например, австроазиаты (вьетнамцы, лаосцы и т.п.), но, вот, в Южном полуостровном тупике Сунды https://ru.wikipedia.org/wiki/Сундаланд , бежать-то от них уже было некуда. Впереди было море, которое «разбросало» «охотников за головами» и их жертв по островам Индийского и Тихого океанов. Именно поэтому на Сахуле https://ru.wikipedia.org/wiki/Сундаланд , ставшим после окончания последнего оледенения Новой Гвинеей и Австралией, не осталось монголоидной УНТЕРАНИМАЛЬСКОЙ «дичи», и австролоидным СУПЕРАНИМАЛАМ с необходимостью пришлось замкнуться на себе, и стать либо более или менее миролюбивыми охотниками, такими, как австралийские аборигены среди которых, впрочем, тоже встречались каннибалы, либо охотниками и людоедами, такими, как папуасы Новой Гвинеи. Т.е там пришлось части СУПЕРАНИМАЛОВ стать УНТЕРАНИМАЛАМИ – «наивными пресапиенсами» по Б.Г.Диденко! В Европе же всё пошло наоборот. Вообще, ось Старого Света Юго-Восток – Северо-запад, очень показательна своей взаимной противоположностью в плане антропогенеза по «видизму» с предложенной тут «расовой» корректировкой. А в середине этой оси находится полуостров Индостан, где присутствует самая большая популяция современных людей со всеми 4-мя группами крови в наибольших соотношениях, наиболее общий дерматоглифический комплекс (австралоиды Индии) и… отсутствуют человекообразные обезьяны, что, возможно, свидетельствует об Индостане как центре начального антропогенеза, сместившегося потом в Африку, чтобы оттуда он повернул назад, в Индию для своего окончательного завершения (Индо-Африканское турне антропогенеза?). Если на отсталом Юго-востоке Азии жизнь человека всегда была малоценной, и победили там негро-австролоидные СУПЕРАНИМАЛЫ, закрепив за собой до начала Нового Времени Австралию (с Тасманией и Новой Зеландией) и Новою Гвинею, то на Северо-западе Евразии они были практически уничтожены и ассимилированы УНТЕРАНИМАЛАМИ, с последующим появлением НЕОАНТРОПА в результате их «межвидовой» метисизации.В этой связи применительно к Северо-западу Евразии можно сократить количество «видов» по Поршневу-Диденко до ДВУХ, но на этот раз, игнорируя его частично-расовую подоснову, объединив УНТЕРАНИМАЛОВ И СУПЕРАНИМАЛОВ в просто АНТРОПАНИМАЛЫ (сокращённо – АНИМАЛЫ), т.о. разделив на два «вида», являющих собой своеобразный бинер: НЕОАНТРОПЫ и АНИМАЛЫ с их многочисленными помесями. Не могу ни отметить, что этому моему «переименованию» послужило прочтение и творческое переосмысление концепции И.Ачильдиева, которую, как это я уже успел узнать, частично озвучил в своих «17-ти вопросах к истории человечества» М. Постников. Ачильдиев http://davaiknam.ru/text/i-u-vlaste-predistorii и http://www.varvar.ru/arhiv/texts/achilydiev1.html , часто цитировавший Б.Ф. Поршнева («Пожалуй, самая талантливая работа по АнтропоСоциоГенетике принадлежит историку и психологу Б. Ф. Поршневу, называется она «О начале человеческой истории». Поршнев зашел слишком далеко, и это стоило ему жизни»), по-моему, совершенно несправедливо был обвинён Б.Диденко в «глупости» в его «Истории с антропологией» http://www.proza.ru/2010/03/27/1358 , когда утверждал, что палеоантропы (впоследствии АНИМАЛЫ) эволюционировали на протяжении многих тысяч лет в «пратолпах», откуда, по его мнению, были изгнаны или сами вышли предки НЕОАНТРОПА. Действительно, огромные пространства Северной Африки (в ледниковое время – цветущей саванны), а, впоследствии Евразии (в ледниковое время – саванны «в шубах») очень располагали к стадности любой вид крупных млекопитающих. И вполне вероятно, что виды, имеющие хобот (Хоботные) или руки (Гоминиды) в качестве рабочих органов, совершенствовали их синхронно с объёмом их головного мозга, который, кроме всего прочего, отчасти развивало умение моделировать свое поведение внутри стада. Ведь, слоны могут совершать поворот своего стада «все вдруг» за счёт обмена инфразвуковыми сигналами и способны к экстраполяции. Например, они определённо сознают свою грядущую смерть, унося или прикрывая ветками останки своих сородичей разной степени разложения. Я согласен с И.Ачильдиевым в том,  что «пратолпа», в которой троглодиты подначивали друг друга, могла передвигаться с огромной скоростью, ведь, двуногие страусы – такие же «бипедалисты», как и мы, так быстро бегают, что за ними и на лошадях угнаться, порой, невозможно, но не с тем, что мозг палеоантропов развивался так быстро только потому, что последние в толпах должны были интуитивно угадывать движения друг друга. Скорее всего, их мозг увеличивался в размерах из-за того,  что кодировка обмена сигналами, при помощи которых палеоантропы общались друг с другом, была слишком громоздкой и требовала большей мозговой напряжённости, а, также, активности оперативной памяти, способствовавших проявлению "сверхспособностей" - телепатии, интердикции и т.п., которые уже не требовались заговорившим сапиенсам, мозг которых стал компактнее в унисон компактности словесных сигналов, при помощи которых они стали общаться. Такая же история произошла с дельфинами – их мозг больше, чем у человека и сложнее, но своего «Я»  дельфины не имеют, а потому выбрасываются стаями на берег, если кто-либо из стаи «сбоит» по причине стресса или болезни.  Просто сигнал – звук или жест у всех животных до приматов и китообразных включительно, равен их эмоциональному состоянию, а у человека звук или набор звуков, обозначающий что-либо, от этого не зависит. И указывает на верность этого утверждения то, что в древних, примитивных языках некоторые слова меняют свой смысл при разной эмоциональной выраженности их произнесения, что обнаруживает очевидную переходность от эмоционально-животного ("междометного") кодирования звуковых сигналов к аналитическому ("существительному"), не связанного напрямую с эмоциями, их кодированию. Не согласен я с И.Ачильдиевым и в том, что при отражении опасности или атаке "пратолпа" строилась «акулу саванны», т.е. в строй, пребывая в котором палеоантропы тесно прижимались друг к другу и синхронно разили кого бы то ни было зажатыми в руках ручными рубилами, соблюдая при этом право - и леворукость, что частично способствовало, по его мнению, даже, их прогрессирующему «обезволошиванию» из-за этих предельно близких расстояний между членами этой «пратолпы». Возможно, такие формы поведения и встречались, но без предельно близких телесных касаний в «пратолпе», развивающей огромную скорость, что само по себе абсурдно, ибо такая синхронность чисто физически невозможна и при скорости, даже, в 20км/ч (кто-то споткнулся или обошёл=перепрыгнул препятствие в виде камня или сражённого собрата). А предшествовало такой победной «психической атаке», скорее всего, поражение врага на расстоянии, которое используют, даже, человекообразные обезьяны, а уж палеоантропам сам Бог велел метать камни во врагов или в потенциальную добычу. Замечено, что неполовозрелые дети (и отроки) в отличие от взрослых очень увлечённо и метко бросают камни и палки в цель, очевидно «проходя» в своём частном развитии стадию палеоантропа, т.е. т.о. онтогенезом повторяя филогенез. Очевидно, что констатация этого факта ставит под сомнение облигатное или преимущественное падалеядение наших предков уже на архантропской стадии развития, о чём я уже писал в предыдущих двух частях своего «опыта». Вполне вероятно, что неандертальцы заняли экологическую нишу не только падальщиков, но и крупных хищников, которые отнимают любую добычу от свежеубитой до павшей у своих менее крупных и менее агрессивных конкурентов. Однако, они не могли уничтожить гигантских копытных, как это утверждает И.Ачильдиев, потому, что не имели для этого достаточной физической мощи (их «пратолпа» разбилась бы о стадо мамонтов или носорогов) и технических средств (луков с отравленными стрелами и дротиков с длинными наконечниками, которые появляются только у сапиенсов). Кроме того, в его рассуждениях я обнаружил противоречие. Вот, он пишет: Глава третья.ЗАГАДКИ МОРФОЛОГИИ ЧЕЛОВЕКА VI. Функциональная асимметрия

http://davaiknam.ru/text/i-u-vlaste-predistorii-page-2

«Совершенно очевидно, что двигательные асимметрии у человека основаны на асимметриях функций полушарий головного мозга. При этом установлено, в частности, что поражение левой стороны мозга у правшей приводит к страданиям, больные подавлены, угнетены, тревожны, у них преобладают эмоции с депрессивным знаком. Поражение правой стороны мозга страданий не вызывает, больные беспечны, благодушны, порой эйфоричны (46). Если с помощью специальных методов временно инактивировать левое полушарие мозга у правшей, то они различают женские и мужские голоса, а при инактивации правого полушария испытуемые дают ответы неуверенно, отказываются определить, принадлежит голос мужчине или женщине (47). Зато в период инактивации левого полушария у правшей улучшается опознание интонаций речи, а при инактивации правого полушария эта способность резко падает (48).»

А потом, как бы ненароком опровергает себя:

Глава десятая. ХОЗЯЕВА ЗЕМЛИ Функциональная асимметрия (1.6.1.) http://davaiknam.ru/text/i-u-vlaste-predistorii-page-7

«В схватках с хищниками пратолпа во многом зависела от сохранения одной и той же эмоции. Она поддерживалась криками, воплями, совместными действиями. Представим, однако, что во время схватки один из гоминид получил ранение в правую часть черепа. В чем заинтересована пратолпа? Чтобы он, прежде всего, не испытывал тяжких мучений, способных быстро переменить его ярость на панический ужас; далее, он должен сохранить способность различать приказные интонации лидеров пратолпы, главным образом женщин. Как мы видим, эти особенности и закрепил естественный отбор в ходе предыстории. Раненный в правую часть головы, если только он не падал без сознания, хорошо различал голоса мужчин и женщин, разницу в тоне — приказной, просительный, жалобный, гневный и т. п.»

Исходя из наиболее выгодного для И.Ачильдиева варианта его выводов, можно заключить, что на правой стороне «пратолпы» должны были находиться только левши, что всё равно противоречит как ходу его умозаключений, так и элементарной логике. Ибо на правой стороне любого строя функционально выгоднее находиться правшам. С другой стороны, непонятно почему И.Ачильдиев не мог предположить, что, даже, если, вдруг, правша «пратолпы» получал несильное ранение правой стороны своего мозга и переставал на время или вообще хорошо различать звуко-тона, то какое это могло иметь сильное значения для всей, по его мнению, «синхронно» атакующей массы, «работающей как один организм»? А «благодушие» и «эйфоризм», которые он в результате этой травмы источал, и после, могли пойти только на пользу его «трудовому коллективу», ибо эмоциональный подъём – это главная эмоция для вхождения в любое сообщество гоминид, не враждебное тебе. И.Ачильдиев и сам это косвенно подтверждает, считая экстатическое поведение шамана-неоантропа залогом успеха при поднесении даров неандертальской «пратолпе», находившейся всегда в постоянном и сильном эмоциональном напряжении.

Но вернёмся к разновекторной оси Северо-запад – Юго-восток, разделившей антропогенез на стремящийся к цивилизации (прогрессивный) и отвергающий цивилизацию (регрессивный). Выше я предложил для популяций Евразии сократить число видов до двух: АНТРОПАНИМАЛОВ И НЕОАНТРОПОВ, первые из которых жили, скорее всего, согласно утверждениям И. Ачильдиева в пратолпах, а вторые, скорее всего, используя способность к сдерживанию (торможению) и сосредоточению на достижении какой-либо полезной цели, объединялись в роды и племена. Такая расстановка сил сохранилась до сих пор, и перекинулась на другие, не евроазиатские популяции. Сейчас её можно наблюдать как противостояние «верхов» и «низов». Причём в массе «низов» могут оказаться представители «верхов», а в закрытых родовых обществах «верхов» – представители «низов», которые и в том, и в другом случае могут быть, как пришлыми, «чужеродными элементами», так, и родными представителями своих сред, проявляющих в них им свою некомплиментарность в результате случайных или закономерных мутаций. Можно вполне резонно предположить, что такое взаимопроникновение представителей верхов и низов со временем только возрастает, и, что это не может не свидетельствовать о кризисе эволюционного развития человечества, который в случае положительного его решения должен стимулировать наиболее ответственных его членов к созданию обществ нового типа, где психическая инфекция неконтролируемых эмоций по возможности исключалась бы совсем. Произойти это может только в одном случае: если человек начнёт жить в полностью созданной им искусственной среде (СЖО), где естество в значительной степени утратит свой диктат, подчиняясь технически грамотному искусству выживания. Такие СЖО(системы жизнеобеспечения) можно и нужно будет строить вне планеты Земля, где константы естества заданы орбитально, а, следовательно, теми детерминирующими закономерностями, которые человеческий ум никогда полностью не постигнет посредством своих словесных кодов. Кодов, которыми обозначить и исследовать всю совокупность процессов, происходящих в Действительности практически невозможно, но которые могут спасти нас от её, в том числе и враждебных, проявлений.