Я не Шарли. Я - ниточка войны,

Частичка ткани огненного флага,

Что вьётся над просторами страны,

Которая взбесившейся макакой

Растерзана. Я золото полей,

Я чёрный суетливый муравей,

Снующий средь опавших абрикосов,

Я шорох ковылей в стеклянных росах...

Я ком снарядом вырванной земли.

Здесь нет Шарли!

Я не Шарли. Я сербский журналист.

Я студию не бросил под бомбёжкой.

Мой микрофон горел. Осколков свист

Рассеивал последней правды крошки.

Я эту правду выплеснул в экран,

Я Стенин, Корнелюк, Рокелли, Клян.

Я тот, кто с "лейкой" шёл от Сталинграда,

Кто лез под пули впереди комбата,

Снимал на плёнку сдавшийся Берлин, 

Я не Шарли!

Я не Шарли. Меня эовут Гульшат.

Я инженер из города Тольятти.

Скабрезною вознёй карандаша

Не заморозить пулю в автомате.

Молилась я Аллаху ночи, дни - 

И Он вернул мне сына из Чечни.

Но никому нет дела на планете,

Как воевал мой мальчик, чтобы дети

В любой стране спокойно спать могли.

Он не Шарли!

Я не Шарли. Я шведский карапуз,

И в мире я теперь счастливый самый.

Обучен я всем тайнам брачных уз,

Чужого дядьку называю "мамой".

А в школе фрёкен Кайса мне твердит,

Что это толерантности вредит,

Что "мама" - это очень неприлично,

А вот "родитель-два" звучит отлично,

И может лишь моральный инвалид

Не быть Шарли.

Я не Шарли. Придумал я себе

Великих предков и врагов лавину,

Я с радостью участвовал в борьбе

За то, чтоб кто-то пряник мне подкинул.

Я прыгал на Майдане целый день,

Но посмотреть вокруг мне было лень.

А между тем из дымовой завесы

Повылезали крашеные бесы,

И мать мою насиловать пошли.

Вот где Шарли!  

Мы не Шарли. Нас тысяч пятьдесят.

Кого-то схоронили, а кого-то

Ещё найдут. Нас видеть не хотят

Стратеги либерального болота.

И не над нами весь Париж рыдал,

А наш палач, он тоже там стоял.

И даже надавил слезинок в горстку.

Так может быть, он - Ваня из Шахтёрска?

Солдат из Киева, чей труп гниёт в пыли?

Нет, он Шарли...

Я не Шарли. Всего лишь человек -

Поэтому мой голос не услышан!

Я переформатирован навек

В редакциях Нью-Йорка и Парижа.

Я пеплом стал в Дахау. А теперь

За памятью моей явился зверь.

Он выпил из меня тот атом света,

Что дал мне право быть царём планеты.

Вы люди? Вы, что зверя привели?

Или Шарли?

Я не Шарли. Моя свобода в том,

Что не всегда я сладость выбираю

В предложенном меню, и со щитом

За выбор свой, бывает, умираю.

Я непонятен тем, кто признаёт

Лишь право набивать себе живот

Единственной священною коровой,

За что по головам идти готовы.

Есть те, чьё сердце о чужой беде болит,

А есть Шарли.