Лицо твоё испортил тонкий штрих
досады, взгляд длиною в пять мгновений,
а ночь была тепла - теплее губ твоих,
и мятный ветер, что в листве затих,
нежнее был моих прикосновений,

и тишина - правдивее тех слов,
что мы твердили в жанре репетиций
перед началом мелодрамы разных снов
в одной постели; мы делили кров,
но равнодушно не смотрели в лица;

мы так боялись искренне признать,
что крах бездарной пьесы неизбежен,
и не спасёт любовь ни общая кровать,
ни царь, ни бог, ни богохульный тать.

...а ночь была тепла и ветер нежен...