В белой тишине скелеты трав
Небо сшили с сонною дорогой.
Словно книжный лист, забытый тракт
Весь исписан судеб вязью строгой.

След мышиный, тоненький пунктир,
Перечёркнут лисьей лапы следом -
Грызуны (и прочий примитив)
Запросто становятся обедом.

Тракторный же след косым ребром
Давит тени трапезы и смерти -
Кто-то вечно прётся напролом,
Прочих припечатывая к тверди.

Струны пролетающей лыжни
Колею глубокую пронзили -
Если жизнь от скорости звенит,
Раздавить её никто не в силе.

Но любая строчка в книге той
Никогда не сможет сохраниться,
Замолчат под снежною фатой
Буквы на извилистой странице.

И уже неясно, кто дошёл,
Кто свернул, споткнулся, просто сгинул.
Лишь дорога помнит хорошо
Всех, кто наступает ей на спину.