Шел пир.
Мы пили чистый спирт
и съеден был консерв заморский.
В хламиде черной на подмостки
влез Руссос - греческий кумир.
Мы тоже греки - наливай!
За то, что будет, есть и было.
А над общагой тихо плыло:
Гуд бай, май лав, гуд бай, гуд бай..
Гуд бай.
По-нашему прощай.
Погладив шрам от ножевого,
ткнул в Надькин выросший живот,
А, что - сказал -  пускай живет,
и если парень - будет Вова,
давай, приданое готовь.
У Надьки задрожали губы -
а, если девочка - то Люба.
И мы подняли - за любовь!
Он гадом не был, не был трусом,
судьба скосила невзначай
И пел для них нездешний Руссос
Гуд бай, май лав, гуд бай, гуд бай..