|
|
всё началось с того, что... (животная драма в трёх частях со счастливым концом)
часть 1 ________ Всё началось с того, что Зина Павловна чихнула. «Эка невидаль», - скажет искушённый читатель и будет прав. Но это, смотря с какой стороны посмотреть. Если посмотреть на Зину, то вопрос автоматически отпадёт, ибо Зинины формы довольно внушительно возвышались над поверхностью земли. Поэтому не было ничего удивительного в том, что громогласный вопль «апчхэу» в слюнокапельном сопровождении сносил всё живое в радиусе пяти метров от Зины. Вот и в этот раз, заметив закатывающиеся глаза и медленно запрокидывающуюся назад голову Зины Павловны, Иосиф Юрьевич подхватил кота Жэку и опасливо оглядываясь, потрусил на кухню. Через минуту после потрясшего пятиэтажку чиха, временно эвакуированное семейство осторожно вступило в зал. Супруг освободил уши кота и свои собственные от берушей. Зина Павловна стояла посреди комнаты и изумлённо таращилась на забытого впопыхах попугая. Вследствие ураганного «апчхэу» несчастная птица лишилась самого ценного в экстерьере - хвостового оперения. Но не этот печальный факт вогнал Зину в ступор. "Йося, - отрешённо проговорила супруга, - Кузя заговорил". Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Дело в том, что волнистый попугай, приобретённый три года назад на птичьем рынке как мальчик, оказался девочкой. Что и оправдало безуспешные попытки обучить его навыкам разговорной речи. Услышав от знакомого орнитолога сей безрадостный вердикт, чета Пульманов отступила, плюнув на несбывшиеся мечты. Но имя "Кузя" менять не стала. Так вот. Удивление Зины Павловны было вызвано тем, что контуженная птаха настолько ошалела от громоподобного чиха, что выдала первое слово. И слово это было - "кисуля". "Ну, подумаешь", - усмехнётся тот читатель, у которого попугай знает 250 слов по-русски и четыре английских ругательства. Так-то оно так, но Иосиф Юрьевич никогда не пользовался при обращении к Зине Павловне подобным слащавым эпитетом. Жэка в расчёт не принимался, потому что самая нежная фраза, обращённая к нему из хозяйских уст, была "жри, что дают!". Над седеющей шевелюрой главы семейства нависли тучи скандала. В воспалённом мозгу Зины калейдоскопом пронеслись картинки, одна развратней другой. И все они были связаны с тем временем, когда она две недели гостила у мамы в Пушкино, а её любимый Йося хозяйничал один. "Ах, ты сволочь", - выдохнула Зина Павловна в клетку с приходящей в себя, птицей. Но даже кот Жэка понял, что сволочной посыл адресован не кому иному, как стоящему за спиной хозяйки супругу. -"Так вот как ты проводил время, кобелина бесстыжая!". "Бесстыжая кобелина", прекрасно понимая, что Зина не поднимет руку на Жэку, схватил упирающегося кота, используя его в качестве психологического щита. "Зиночка, как ты могла такое подумать?, - Иосиф Юрьевич с ненавистью взглянул в сторону попугая, - неужели наши чувства может разрушить наглая ложь африканского выродка?" Почуяв неладное, Кузя нахохлился. Кот плутовато крутнул хвостом, вспоминая симпатичную студентку, так неосторожно приглашённую своим преподавателем для адюльтера во временно освободившееся жилище. Зина задумалась. Несколько минут в её мощном организме боролись любовь к угнетаемым африканским расам и возмущение Кузиным коварством. Победил здравый смысл, заставивший супругов троекратно облобызаться в знак примирения. На стадии финального поцелуя организм Зины Павловны тряхнул повторный чих, чуть было не порвавший рот несчастного Йоси. Неподготовленное к внезапной атаке население квартиры поредело – пропал кот. Полуоглохший попугай, не очухавшись от первого стресса, выдал очередное слово. И слово это решило судьбу Иосифа Юрьевича Пульмана, поставив жирную точку в отношениях семейной пары... часть 2 _______ Изгнание супруга из насиженного жилища произошло после того, как попугай выдал второе слово. Точнее, слов было два. Бес, расшалившийся в ребре стареющего преподавателя, вложил их в клюв болтливого Кузи - "Давай зачётку". Именно это явилось органичным дополнением к ранее произнесённой "кисуле". Полторы недели аскетичного затворничества в холостяцкой берлоге, любезно предоставленной другом Аркашей, привнесли в Йосину жизнь такие понятия как изжога и стирка. "А уборка?", - спросит въедливый читатель и будет прав. Что такое уборка, Иосиф Юрьевич не знал и в лучшие времена. Не изведал он этот ужас для любого мужчины и сейчас, ибо за короткое время одинокого существования не успел запаршиветь до такой степени, чтоб мыть полы. Тем временем, последнее уродливое чудо под названием "Пельмяши от Глаши" исчезло в желудке Иосифа Юрьевича. "Надо идти сдаваться", - вместе с накатывающей изжогой, заурчало в глубинах пульмановского организма... Звонок во входную дверь застал Зину Павловну за любимым занятием – плачем. Плакала Зина всегда. Тогда, когда волновалась за судьбу героев в неведомо какой по счёту серии бразильской мелодрамы. Плакала она, перелистывая последний номер "Космополитена" и перебирая семейные фотографии. Зина ревела, когда жалела поражённую амнезией бразильянку... Когда жалела себя, кота Джери, пенсионеров, ментов и футболистов. Сейчас Зина Павловна плакала от жалости к выгнанному супругу. Прошло больше недели с того момента как Иосиф Юрьевич был разоблачён говорливым попугаем. Зина вспомнила события злополучного четверга и заплакала. Тогда досталось всем. В том числе и Жэке, заброшенном под ванну воздушной волной, вызваной чихом Зины Павловны. Неосмотрительно неприкрытая дверь в сантехнический узел сыграла с котом злую шутку, от которой было весело только приглашённому слесарю. "Ни хрена себе – имячко! Прямо в честь нашего ЖЭКа №2", - гоготал он, подсовывая под ванну домкрат с целью помочь застрявшему между сифоном и полом, коту. В кульминационный момент разгерметизировалась водопроводная труба и практически извлечённого из неволи Жэку смыло набежавшей волной в таинственные недра межваннового пространства..."Бедолага", - с щемящей нежностью Зина посмотрела в сторону храпящего кота. Кончик хвоста "бедолаги" нервно подрагивал. Скорей всего, Жэка прокручивал во сне ужас всемирного кошачьего потопа... Так вот... В дверь позвонили. Приняв от Йоси хилый букет из трёх надломленных гвоздик, Зина Павловна сдалась. Да и где вы видели, чтоб женское сердце не растаяло от подаренных цветов. Вот, то-то и оно. Сунув ноги в извлечённые из портфеля, предусмотрительно взятые с собой домашние тапочки, Иосиф Павлович прошёл в комнату. Попугай презрительно отвернулся. Жэка приоткрыл глаз, не прекращая храпеть. Блудный парламентарий достал из безразмерного портфеля бутылку болгарского Рислинга и коробку конфет. Зина Павловна скромно потупила глаза. И тут... Непонятно, что могло щёлкнуть в башке пернатого говоруна, но потрясённый появлением хозяина, Кузя выдал третье слово... часть 3 _______ Неугомонный попугай-разлучник сделал последнюю попытку перессорить Пульманов. Хитро прищурив правый глаз, что со стороны вызвало эффект подмигивания, Кузя проскрипел в сторону Йоси: «Кофейку бы». «Ну и что, - удивится читатель, - подумаешь, невинный вопрос». Так-то оно так, но в терзаемый повышенной кислотностью желудок Иосифа Юрьевича больше двадцати лет не проникал изжоговызывающий напиток. Рука Йоси застыла в момент разливания по фужерам Рислинга, играющего роль примиряющего зелья. «Что это такое?», - фальшиво-уважительно проговорил супруг, ткнув в сторону клетки. Зловещая тишина повисла в комнате. Даже кот перестал храпеть, проникаясь значимостью вопроса. Если вы когда-нибудь видели ну очень крупную рыбу, выброшенную на берег, то вам легко представить хватающую воздух ртом Зину Павловну. Всё отличие человека и рыбы было только в накрашенных губах. Это я про Зину… И в перламутрово-серебряной чешуе. Это я про рыбу. Тут желательно сделать небольшое отступление. Неспроста Иосиф Юрьевич считал себя думающим человеком. Когда в прошлое лето дачный кооператив «Волга», в который втекали и Пульманы, подвергся массированным атакам местных бомжей, дачу Иосифа Юрьевича и Зины Павловны беда обходила стороной. Гениальный план был разработан главой семьи. Перед каждым воскресным отбыванием в город умный Йося зачерпывал старым ведром дерьмо из покосившегося, деревянного сортира. Блокируя доступ к жилищу, любовно выливал содержимое на веранду, приговаривая: «Зато хрен сунутся, козлы!» «Козлы» и вправду не совались. К сожалению, отмывание площадки перед входной дверью опостылело Зине и однажды, наравне с брезгливыми «козлами», не сунулась и она. Благо, что дачный сезон к этому времени пошёл на убыль. Вот и сейчас сообразительный Иосиф Юрьевич схватился за спасительную соломинку. Он, конечно же, сразу понял, чей призыв о кофе собезьяничал Кузя. Лиза, соседка из 16-ой квартиры, в редкие приходы в гости к Пульманам, именно так и обращалась к его супруге: «Кофейку бы». Но, как известно: лучшая защита – это нападение. И ситуация как нельзя благоприятней сложилась для Йоси. «Что это такое?», - драматично повторил он, зловеще сузив глаза. На застигнутую врасплох Зину было жалко смотреть. Сначала она решила заплакать. Потом чихнуть. Но не смогла произвести ни первое, ни второе действие. Пригорюнившийся Кузя прыгнул на кормушку, схватился за прутья клетки и выкрикнул из застенков нейтральный призыв гражданского толка: «Вперёд, Россия!»… С тех пор прошёл год. Недавно я забегала к Зине Павловне полистать старинные журналы. Подходя к подъезду, услышала громоподобное «апчхэу». Дверь открыл взъерошенный Иосиф Юрьевич. На руках у него спал Жэка. Голову храпящего кота плотно облегали наушники. Пока я снимала куртку, из комнаты донёсся вопль попугая: «Во, бля! Чё хотят, то и делают!.. Пенсию принесли?» Хоть я и не имела отношения к упрёкам Кузи, но мне стало неловко за людей, творящих беспредел… Тем более, что я не принесла пенсию…
Количество просмотров: 2966
21.04.2013 17:11
|
Комментарии