Следить за ним ООПВИ (Особый Отдел по выявлению инопланетян) начал давно. Ещё два года назад. После того, как на стол начальника Отдела попало донесение от супруги некоего А.В. Чистякова о том, что её муж Алексей Вадимович ведёт себя очень странно. Совсем не так, как это принято в развитом, современном обществе.

А именно: никак не реагирует на новостные программы по Центральному каналу tv, не участвует с соседями по подъезду в обсуждении цен на продукты. С полным равнодушием и без видимого удовольствия поглощает еду, которую готовит гражданка Чистякова.

А главное – совершенно безучастен к глобальным свершениям, происходящим в стране. Не интересуется ни внешней, ни внутренней политикой.

С этого момента и было установлено наблюдение за подозреваемым.

Разработанный план по выявлению и последующему задержанию инопланетного существа был прост, как, впрочем, всё гениальное. Зная, что после работы, в полшестого объект занимает очередь на маршрутку, один из сотрудников Отдела должен расположиться рядом с остановкой и громко закричать «Эй, люди!»

По логике, должны обернуться все. Все, кроме того, кто не относится к отряду людей.

На чердаке ближайшего дома расположится снайпер.

Начальник операции проинструктировал его, что стрелять надо только по мере необходимости. То есть, в том случае, если подозреваемый при задержании задумает что-то угрожающее жизни находящихся рядом людей.

Всё началось так, как и было расписано в плане. Оперативник крикнул. Люди в очереди засуетились и закрутили головами в разные стороны. Но один человек никак не отреагировал на окрик. Это был Чистяков.

Уже потом, в объяснительной записке снайпер невразумительно оправдывался, что, мол, его подвела нервная обстановка. Ссылался на бессонную ночь, на скандалы в семье, на раздражающий запах гнилых, чердачных досок…  

Одним словом, без всяких предпосылок к стрельбе, снайпер нажал на спусковой крючок.

Чистяков дёрнулся, машинально оглянувшись в ту сторону, откуда был произведён выстрел. На мгновение застыл, словно о чём-то задумался.

Затем, упав на колени, уткнулся лицом в февральский сугроб. К остановке подъехало маршрутное такси. Опасливо переступая через Чистякова и окрашенный кровью снег, люди столпились возле двери, подгоняя друг друга выкриками.

«Вы с ума сошли! Что значит «не оглянулся»? Как он мог услышать, если глухой с рождения?», - супруга Алексея Вадимовича разбрасывалась обвинениями в кабинете руководителя специальной операции.

«Увы, но об этом физическом недуге не было сказано в личном деле, которое было заведено на Вашего супруга», - вяло оправдывался начальник ОПВИ.

Впрочем, получив в виде компенсации 200 талонов на продукты, вдова довольно быстро успокоилась.

Похоронили Чистякова без лишнего шума.

То ли из-за холода, то ли по причине отсутствия у покойного близких друзей, но кроме вдовы и могильщиков, на кладбище были только несколько соседей по лестничной клетке и председатель районного Общества инвалидов.

Повалил мелкий снег.

Всё прошло быстро, без сопутствующих таким мероприятиям, рыданий и поминальных речей.

Под пронизывающим ветром немногочисленная компания поспешила к автобусу, который любезно предоставил проштрафившийся Отдел. Никто не обратил внимания на одинокую, неподвижную фигуру, замершую в отдалении.

Выждав, когда автобус отъедет на приличное расстояние, человек приблизился к свежему захоронению.

Ветер усилился, заметая снегом мёрзлую землю и венок с аляповатыми, пластмассовыми цветами.

Через несколько минут в снежной пелене проступила картина, где один человек поддерживает под руки второго.

Безмолвно постояв какое-то время, они направились в сторону города.