.
рёв медвежий слышится в сказочном бору -
еле-еле втиснулся в мышкину нору.

:)

Действительно, как-то раньше не придавала значения тому, что иволга, оккупировала домик дятла :)
А неслабо так ударил по Сергею нашему, Есенину. Дуплетом. Эх, вот бы кто-нить дал ссылки на две эти пародии глупцу Липцу. Чтоб дошло, наконец, до придурка, как надо замахиваться на классиков! Хотя, сомневаюсь, что дойдёт...
Дабы не прибавлять читателей Липцу, в качестве антирекламы напомню ту поебень, которую он однажды высрал из себя:

Письмо к сыну
Григорий Липец

Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
............... ............... .
И тебе в вечернем синем мраке
часто видится одно и то ж:
будто кто-то мне в кабацкой драке
саданул под сердце финский нож.
............... ............... .
Так забудь же про свою тревогу,
не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
в старомодном ветхом шушуне.

(С.Есенин – «Письмо матери»)

Письмо к сыну (из цикла "Поиграемся с классиками")
(по мотивам стихотворения Сергея Есенина)

Ты ещё не помер, мой сыночек?
Да и я покуда не в гробу.
Со здоровьем у меня – не очень,
но жива и не гневлю судьбу.
Помогает Марья по-соседски,
нет причин особых для тоски.
Лишь одно порой тревожит сердце:
что ты снова ходишь в кабаки
– сам писал. Ну как же это, Коля?!
А ведь всех предупреждал Минздрав!
Ты ж опять в плену у алкоголя –
пьёшь, своё здоровье подорвав.
Да, к тому ж, ты вечно в группе риска –
пишешь сам про финские ножи,
вдруг пырнёт какой-нибудь "редиска",
для того ль рожала я, скажи?!
Может быть и хуже, человече –
под кадык гитарною струной,
иль (не дай же бог!) отвёрткой в печень.
Так оставь же пьянство, мой родной!...
Я живу всё в той же старой хате
под Рязанью, где Есенин жил.
Приезжай, сыночек, места хватит.
Много ль надо нам с тобой, скажи?
Есть в хозяйстве куры, поросята,
печь пирог ещё умеет мать...
Но не это (вот склероз проклятый!)
собиралась я тебе сказать.
Без тебя б я, может, потерпела,-
с давних пор привыкла жить одна,
только, Коля, тут такое дело:
я вчера лишилась шушуна.
Мой шушун, конечно, помнишь, милый,
что к столетью Ленина дарил?
Сорок лет я в нём не проходила –
был, как новый, что ни говори.
Я его повесила намедни
во дворе – проветриться от блох,
а вернулась опосля обедни –
кто-то спёр шушунчик – чтоб он сдох!
Я теперь от этого кошмара
вся лежу, совсем лишившись сил.
Это – точно, Ванька Солнцедаров –
на шушун давно глаза косил.
Я сержанта Тряпкина просила:
дай Полкана, мол, найти ворА.
Отказал он в просьбе, мерин сивый, -
с Ванькой квасил с самого утра.
И я так расстроена – нет мОчи,
слёзы лью – шушун был, как родной.
Чтоб вернуть его, давай сыночек –
приезжай в ближайший выходной.
Мой шушун – ценнейший из реликвий -
отыскать поможешь, наконец.
Ваньку будешь бить - чур, не по «тыкве»!
Всё ж, он – твой, мне кажется, отец.

© Copyright: Григорий Липец, 2014
Свидетельство о публикации №114042407455