(Из удаленного с сайта с.ру)

Эпиграф
«Если я изменю свою рифму на точную, то потеряется весь смысл»
из высказываний одной местной поэтессы.

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО В СПОРТЛОТО

Копии:
директору Чувашии
Свинцовой Л.Е.,
памятнику Жуковскому В.А. в г.Туле,
премьер-министру РФ
и его президенту (в Кремаль);
и, конечно, (чуть не забыл!)
министру субкультуры РФ,
a (заодно) в ГОСТдуму.

Уважаемое Спортлото!
В связи с тем, что замученный до смерти пионерами педагог Ушинский, как-то, будучи в хорошем настроении, признался под пытками, что:
«Язык есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое, историческое живое целое», я вынужден настаивать перед Вами об изменении русской грамматики. Но не для всех, а только лишь для поэтов.

Дорогое Спортлото, Вы даже не представляете себе: как трудно им бывает порой подыскивать рифму к сочиненному слову!..
А критики! – они только ищут повода, чтобы вцепиться железной хваткой в горло непризнанному таланту и рвать беднягу на запчасти!
И поверьте, не от легкой жизни наши поэты рифмуют между собой всякие там «звезда-трава» и «ветер-лебедь» – на все есть свои причины. Очень личные, между прочим.
Но мечта любого поэта (любой поэтессы) – не только стать вторым А.С. Пушкиным
или второй И.С. Каллер (они, кстати, вовсе не родные сестры – это ошибочное, хотя и общераспространенное мнение), но и чтобы каждая строчка лично написанных творений заканчивалась исключительно точными рифмами.
Давайте же воплотим в жизнь сию мечту! И разрешим нашим поэтам коверкать слова по собственному усмотрению.

Ибо ничего страшного для Русской Поэзии в этом нет – см. прилагаемый образец, который называется

«ПОЭМА ОБ ИНТИМНОМ ПОЭТИЧЕСКОМ»:

«Жить без любви – стучаться в твердь! –
Я не могу уже терперть!» –
Налив себе в бокал абсент,
Страдал лирический поэнт.

«…Закрывши все свои глазать,
Ему могла б не отказать…
Я – поэтесса!.. Что с тогонь,
Когда в душе горит огонь?..»

Но такова бывает жизнь –
Два одиночества сошлизнь,
Согласовали: «Может нам
Испить по рюмочке винам?»

Вино – как водится – портвейн;
На закусь – чмоки меж бровейн…
(Грешно влюбленных порицать –
Весна стучалась к ним в сердцать) –

Поэнт вовсю раздул кадык –
Желал награды за трудык –
Вскричал: «Чтоб мне ни встать, ни сесть! –
Хочу немедленно и здесть!»

Но получился полный ноль –
Она лежала как бревноль;
И он был тоже не ахтить –
Не смог свое перо ввинтить.

Случился траурный облом –
Обоим стало тяжелом;
Поэнт вздохнул: «Кровать – не тир!»,
И поэтессе все простир.

Но, предвкушая злой конец,
Он, взяв коньяк, пришел ко мнец;
Печальным был его рассказ –
Сплошная скука и тосказ.

А я сказал ему: «Браток,
Надень-ка ты свое пальток,
И будь с любимой заодног!..»
Герой всплакнул не чуя ног…

***
…Расцвел на грядке пастернак,
В сердца опять пришла веснак –
Разбив неведомую твердь,
Поэнт сказал любимой: «Верьдь!

Объединяет нас любовь,
Хочу я жизнь прожить с тобовь,
Аж до победного концай!..
И это ты не отрицай!»

Он впал в отчаянный экстаз,
Но поэтесса не простаз –
Поцеловала в лоб егонь,
И загасила свой огонь.

***
Надеюсь, что мое воззвание не останется без не отвеченного ответа, пусть даже меня за это расстреляют.

С радиаторным стимпом,
Ю.А. Могилкин, судовладелец