На обочине грязно-разбитой дороги 
одиноко валяется грустный кирпич... 
Эх, ему бы приделали руки да ноги – 
он уполз бы и спрятался где-нибудь в нычь 
[то есть – нычку, кто слово сие "недопонел"] 
и сидел там скучая, грустя о своём. 
В оконцовке кирпич однозначно бы помер 
в одиночестве квелом. Но речь не о нём... 
То есть – не кирпиче, хоть его очень жалко, 
разговор о явлении: быть одному 
в этом мире кирпичном – ни шатком, ни валком, 
если ты не впиндюрен судьбою в стену́. 
[ударение сбито, я в курсе, камрады, 
просто автор имеет права почудить. 
Так что пальцы топырить, пардоньте, не надо! 
поумерьте свою критиканскую прыть!] 

Так о чём это я?...ща взгляну на начало... 
Про кирпич и его одиночество вне 
кирпичиного мира. А мог без печалек 
жить как все: при детишках и милой жене. 
Но, увы, не сложилась житейская сказка: 
он один, на обочине, в талом снегу. 
Скоро время его на ошмётки расквасит 
непременно. Но я кирпичу помогу. 

Значит так: нужно выдумать что-то такое, 
чтоб читатель случайный не впал в депрессняк. 
Ну а хрен ли? Возьму заскорузлой рукою, 
да устрою кирпично-финальный ништяк! 

Например, некто [типа – случайный прохожий] 
подберёт кирпичину, домой принесёт. 
Для чего? Для затыка дыры, предположим, 
чтоб в неё не проник вездесущий [бля!] кот. 

Этот кот по весне задолбал, извините: 
проникает в дыру и нассать норовит. 
Вот такие дела... И трагедь ля финита, 
и кирпич при делах, коль войдёт в габарит 
той дыры, что в стене для отдушки подвала, 
но в которую, сцуко, залазят коты. 
И читатель доволен счастливым финалом 
по прочтении этой, пардон, фуеты... 


13 март 2018 (ред.)