|
|
Горящий
Я хочу нассать на Солнце, И на Проксимы Центавра, Пусть струя моя достигнет Даль глубин космо-пространства.
И сгорит в лучах светила, Превратившись в пыль эпохи, Зарождения квазаров, Черных дыр или кометы.
Лучше пусть кометой станет, Мне летать привычней как-то, В черной ниве безвоздуший, Оставляя след горящий.
9.11.24
Количество просмотров: 103
12.11.2024 22:23
|
Комментарии
В прошлом годе в декабре прибегла ко мне на зорьке в 11.00 утра Верка Пеструхина и начала сильно кричать и махать своими руками.
К обеду она успокоилась и мы сели кушать. Она когда покушала и отведала моей самогоночьки, то угомонилась и очень спокойно и тихо сказала: «А Гришка то мой упал вчерась пьяный и обосался. А на улице то минус 20-адцать градусов которые ниже нуля. Пойдём Валя и ты поможешь мне эту скотину домой отволоч».
У меня первой мыслью было двинуть по башке лопатой эту сволоч. Из за жэнской солидарносьти.
Но я подумала и решила, что не буду это делать ради гуманных сображений – а вдруг черенок сломаеться!
И мы ещё попили чаю, а потом оделись по теплее и пошли.
Гришка валялся прямо рядышком со своим основным местом работы – около клуба жывотом в низ. Он же гармонист у нас. Только гармошку он давно пропил.
И вот лежит значит он, а сам прямо весь в луже. Верка взяла его за ноги, а я за руки и мы стали поднимать его. Вдруг он как заорёт не человечьим голосом: «Вы чё суки бля! Хрен решили оторвать?»
Мы его акуратно назад положили. Оказываеться когда он ссал, то коньчик высунулся на ружу. И примёрз к тому, что получилось лужей.
Мы пошли с Веркой обратно домой и стали думать как быть? Верка сказала: «Надо поставить самовар и кипятком на Гришку сверху полить. Он оттаит и тогда можно будет освободить из ледяного заточения его маленькое достоинство».
Я уже пошла ставить самовар, но она крикнула мне в мой след, что оказывается мы можем его обварить нахрен. И мы опять сели и стали думать. Верка зевнула и сказала: «Утро вечера медрее». Я ей постелила рядом с Кузькой и мы легли спать.
Утром на свежую голову я придумала как помочь Веркиному мужу!
Пришли опять к Гришке и я ему говорю: «Растопырь свои руки и хватайься за края лужи. Она же твёрдая. Это я ещё из уроков физики помню. А мы тебя будем поддерживать с двух твоих боков что б ты не упал».
Он так и зделал. И когда он поднялся, мы все в троём тихонечько пошли по улице имени Владимира Ильича Ленину.
Мы с Веркой поддерживали Гришку с двух сторон, а он нёс на вытянутых руках свою ссаную лужу. Он даже всё видел впереди себя. Только всё было в жолтом свете, ведь эта лужа как фильтр для него была. Он даже радовался и кричал: «Ни хера себе! Мир приобрёл для меня новые яркие оттенки!»
Почьти пол пути прошли, как дёрнул чорт принесьти Ленку Взашейкину. Она подошла к нам и ехидно спросила: «А куда это вы жолтое стекло несёте? И что это в середине стекла торчит?» И даже стала пальцем своим колупать коньчик Гришкиного пиниса, который торчал на ружу.
Пришлось ему очень спокойно и интелегентно ей ответить: «Иди нахуй, тварь!» И она ушла. А мы двинулись дальше.
Когда мы пришли к Верке домой, то положили Гришку на пол. Он укрылся своей лужей и заснул.
А я ушла домой в радосьти от того, что выдернула человека из лютых лап стихии.
Йа тут залип немного. Друзья-менестре ли заезжали. Отчёт на почке.
А твойный случай с Ленкой Взашейкиной напомнил мне сакраментальную фразу того дня. Я три ночи просыпался и ржал тихонечко в подушку. Тут надо сказать, что басист того ансамбля долгое время (лет 10) имел побочный фанко-джазовый проект. Ну а тут мы в ресторации опосля концерта вышли покурить на улицу, я и вспомнил про ту евонную группу. Стал серьёзно расспрашивать, предлагать устроить гастроли в местном джаз-клубе. Он долго слушал меня, потом просто сказал: «Да пошёл он нахуй этот джаз!!» Там все и попадали от хохота в снег, как от пуль фашыского пулемёта. )))))
Иногда словами сложно передать атмосферу. Но истерика была общей. ))))))
Оченно поучительный случай. Я дажа сплакнул маненька. Гришкинова хрена жалка. Он теперича возбуждатца перестанит. Оттаит посинеет весь и гнгрена всякая случитца. Хрен жа не букашка какая, чтоба опосля вся организма функцы фкнкцу тьфу опять жывой стала. И Уткина жалка. В безваздушной пространстве жуткий морозища. Я слыхивал, что один ненашинский учоный Кильвин безвоздушную пространству измерил аш 273 градусов мороза. Так ежели Уткин тама свой хрен из скафандры высунит, так он заледеневши зделаетца как сасулька, а трониш отвалитца нахуй. Вота я и пере живаю. Эх!
Это сколько ж надо было выпить, чтоб так сильно писать захотеть!..
Сергей Александрович перевернулся, поди, с пониманием...
Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.
Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.
............................
............................
Спокойной ночи!
Всем вам спокойной ночи!
Отзвенела по траве сумерок зари коса...
Мне сегодня хочется очень
Из окошка луну обоссать.
Ноябрь 1920
Разлетицо от зловоний,
По своим координатам,
Где до этого тусили.
И останецо пространство,
Безвоздушным и бездушным,
Как огромная держава,
Среди благ цивилизаций.
))
Обоссать? Могу и больше.
Вот обгадить - трудновато.
Сопло сзади мелковато.
Но я борзый и упёртый.
Всю вселенную обгажу.
В ней фекалии оставлю.
Пусть планеты возникают.
Вот умора.Представляю
Всю вселенную сортиром.
Высший разум задохнётся
Задаваться перестанет. :-)))
А я тут анекдот вспомнила.
.
Бог приходит в Рай и говорит Адаму и Еве:
- У меня для вас два подарка. Первый подарок, это писать стоя.
Адам радостно:
- Я хочу!Я хочу!
Ева уступила Адаму. Тот был так рад подарку, что начал бегать по саду и писать на деревья, кусты, клумбы. Но и этого ему показалось мало. Он понесся на морской берег и начал выводить там узоры.
Тем временем Ева спрашивает у Бога:
— Господи, а что за второй подарок?
— Мозги, Ева, мозги…