Нам было по шесть.

Лето. Солнце. И да, вода.

Светлейшее время.

Не вспомню сколько раз, сами себе хозяева и одновременно котята, мы покоряли пруд.

И доплывали-таки до другого берега.

Трясясь коленками, брыкаясь водорослями, заплетенными вокруг ног.

И блевая водорослями.

Санька, друг мой, — само собой, — тоже.

Когда впереди меня, когда позади.

Мы были вместе.

Мы, извините, балдели.

Обносили сады. Собирали и сдавали тару, чтоб пойти в кино на Чёрного Тюльпана или купить квас.

Да, находили градусники и натирали ртутью двушку, чтоб смотрелась как 10 копеек: это ж — два больших бокала кваса у бочки на площади.

Тырили папиросы-сигареты у отцов. Курили, идиоты мелкие.

И всё бы хорошо.

Но случилось 31 августа.

Батя, по дороге на обед  (батина кузня была недалеко от барака), выловил-таки меня, как того Маугли, и затащил к Директору Школы.

Скучая, я почитал директору. Скучая, я — посчитал.

А назавтра, ... нет цензурных слов!... — мы с Санькой сидели за одной партой.

Оказалось, Санька с четырёх до шести лет — ходил в детский садик и пол-обалденного-лета потерял в подготовишке.

И стали мы первоклашками, ёклмн!